Репортаж 2007 год

 

06 сентября 2007г. Тверская область www.t-i.ru

«…И мертвые продолжают ждать»: в деревне Брод Западно-Двинского района Тверской области состоялось торжественное захоронение останков 63 солдат

24 августа в деревне Брод Западно-Двинского района Тверской области состоялось торжественное захоронение останков 63 солдат, погибших в здешних местах в самом начале Великой Отечественной войны. Среди них — наши земляки. Это установили бойцы двух поисковых отрядов — «Кречет» из Тюмени и «Память» из деревни Брод.

20 августа, 1941-2007

Ночь на 20-е августа 2007-го для бойцов поискового отряда «Кречет» выдалась по-военному тревожной. Представьте: те же западно-двинские ели и сосны, те же воронки и корни лесных деревьев, что за время вахт памяти стали уже просто лично знакомыми для ребят, вдруг заговорили, зашептали, затрещали, залаяли, застонали. Ребятам показалось, что неподалеку от их палатки происходит какое-то массовое действо. Будто кто-то  ходит, но невидимо, будто листья шелестят при полном безветрии…

В дневниковой записи командира третьей танковой группы, входящей в состав девятой немецкой армии, есть запись, датированная 20 августа 1941-го: «Прибыла свежая дивизия». Речь идет о 246-й стрелковой, которая была сформирована из колхозников Омской области (в ее состав до августа 1944-го входил наш, тюменский, регион) и офицеров Ярославской области. Политдонесения, что сохранились в архивном фонде штаба нашей 29-й армии, позволяют уточнить: 246-я насчитывала 11040 человек. Как следует из документов, дивизия «была вооружена далеко не полностью, из положенных 54 пушек 46 мм имеется только 4». Не досталось сибирякам нужного количества танков, минометов, винтовок, а ярославцам… Большинство начальствующего состава не имело пистолетов. Между тем задача перед стрелками была поставлена сложная: 246-й предстояло прикрыть правый бок смоленского сражения — уничтожить Ильинскую группировку противника, где готовился плацдарм для наступления на столицу нашей Родины.

«Нах Москау — чай пить» — такими словами провожал каждый свой самолет немец, поселившийся в родительском доме Нины Тарасенковой.

— А жили мы тогда, — вспоминает Нина Григорьевна, — в Цикарево, в соседней с Бродом деревне. Бог помиловал: у нас такого ада, как в Броду, не было. А там была сплошная мясорубка: огонь — и с неба, и из-за каждого куста. В деревне Солово, а ее от Брода отделяла лишь речка Западная Двина, была церковь. Так вот, где-то  там на маковке ее немцы замаскировали свой пулемет. И строчили, гады, по нашим, строчили-строчили… А некоторые из наших, веришь ли, шли в бой в домашней одежде — похоже, не всем обмундирования хватило. Что уж там говорить об оружии?! Голыми руками шли врага душить. А голыми руками… Это ж все равно что две дули скрутить за спиной — в ответ на слова немца «Нах Москау — чай пить». И все ж не сбылась немецкая мечта — не попили чайку в столице нашей. Сибиряки не позволили.

…Перед отходом ко сну бойцы «Кречета» совершают крестный ход вокруг палаток, что расположены в лесу, неподалеку от раскопок, которые они сейчас проводят в четырех километрах от Брода — в Андреевском. Вечером 19 августа 2007-го после такого ритуала командир Андрей Ковалевский попросил ребят… запомнить предстоящие сны. «20 августа — особый день для 246-й дивизии. Так что вам, возможно, могут присниться знаковые сны».

Удивительно, но факт: результат раскопок-находок знакового 20 августа — три медальона, сохранивших имена солдат 41-го.

Памятник солдату 41-го

Мечта о таком памятнике была озвучена в сентябре 2000-го. Родственники погибших в Западно-Двинском районе — омичи и тюменцы, побывавшие тогда в Броду на торжественном захоронении останков, верили, что и их родные власти не останутся в стороне от этого доброго начинания. На деле в долгу перед сибиряками считает себя только администрация Западно-Двинского района, располагающего довольно скромными финансовыми возможностями. На месте будущего памятника — звезда на постаменте, установленная семь лет назад рядом с братской могилой. Каждый год в конце осенней вахты в деревне проходит день сибиряка. Чтобы почтить их память, в Брод приходят и приезжают жители из окрестных населенных пунктов, руководители администрации района, депутаты районного и областного законодательных собраний. Нынче такой день проводился 24 августа.

Открывая череду уже традиционных мероприятий, председатель районного Западно-Двинского законодательного собрания депутатов Анатолий Евгеньевич Степанов сказал:

— Мы не в силах изменить законы природы — с годами стареют города и люди. Но мы можем сохранить и передать потомкам нашу благодарность всем, кто подарил нам возможность жить на мирной земле. И нашу память передать… Есть у поэта Марка Лисянского, воевавшего в здешних местах в составе 243-й дивизии 29-й армии, строчки, которые нужно бы знать нам, нашим детям, внукам, правнукам:

Речка Западная Двина,
Мне твоя неизвестна длина,
Но известна твоя глубина
И знакома твоя ширина
Там, где встал из далекого сна 
Город Западная Двина.
Шла Отечественная война…
Каждый шаг ее, каждый шаг 
По земле, простертой в огне,
Отдавался громом в ушах,
Отзывался стоном во мне.
До деревни — одна верста,
Мы идем к деревне давно.
За речной полосой — высота
Под названием Ильино.
Мы идем,
Мы бежим,
Мы ползем.
А верста — словно сорок верст,
Чернозем уже — краснозем.
И горит перед нами мост,
А команда одна:
«Вперед!»
И огонь нас в клещи берет,
И дивизия — вплавь и вброд,
И двинская вода, как лед…

Оперативные сводки, боевые донесения позволили поисковикам восстановить картину августа 1941-го: «22.08. В 14:00 дивизия перешла в наступление и к исходу дня вышла на рубеж высоты 199,9. 23.08. с 5 часов части дивизии продолжали выполнять поставленную задачу по уничтожению Ильинской группировки. Противник прочно удерживал высоту 209,6, оказывая упорное сопротивление. 25 августа с 12:00 части 246-й стрелковой дивизии перешли в наступление. Всему участку фронта противник оказал сопротивление. Наступление успеха не имело. …Потери 246-й с.д. с 22.08 по 26.08 составили: убитыми — 1020 человек, без вести пропали 205 человек».

— Все они — герои, — сказал А.Степанов, — потому что ценой собственных жизней истощили силы врага. И остались для нас вечной памятью. Тысячи погибших и пропавших без вести унесли с собой свои имена. И родные до сих пор не знают, где принял свой первый и, быть может, последний бой их солдат, в какой воронке, под какой елью он нашел свой приют. Вернуть их из небытия — такую благородную задачу поставили перед собой и успешно решают бойцы отрядов «Память» и «Кречет».

Итог совместного весеннего и осеннего поиска двух отрядов — 67 останков. Шестьдесят шесть лет назад эти солдаты окрещены одним огнем, в 2007-м отпеты и захоронены по христианскому обычаю. Десятки людей, прибывших в Брод на митинг, торжественное захоронение и поминальный обед, прежде чем бросить горсть земли на крышки гробов, согрели землицу в своих ладонях. А она в здешних местах и впрямь необычного, красноватого, цвета.

Пропавшие без вести просятся домой

С учетом вновь захороненных в братской могиле деревни Брод покоится 709 останков. Имена 370 из них неизвестны.

В числе блокнотных записей, сохранившихся со времени предыдущих командировок в деревню Брод, храню воспоминания местного жителя Василия Егоровича Журавлева. Они проливают свет на вопросы: почему солдаты оказались безымянными, почему герои, сражавшиеся за Родину до последней минуты своей жизни, вошли в «подозрительный» список без вести пропавших?

«После полудня фашистские пулеметы отдыхали. Вместо их стрекота в окна, двери, в каждую щель домов деревни Брод проникал стон раненых красноармейцев. Жители торопили ночь: только в темное время суток они могли подползти к своим. Раненых прятали в сараюшки да подполы, а убитых хоронили в первой попавшейся ямке или прямо в окопах и под прибрежными кустами речки Западная Двина, воды которой были красными от крови. Документы мы у них не вытаскивали, а куда их посылать, коль кругом немцы? Да и не до того было: дай Бог успеть укрыть набитых, хотя бы мало-мальски присыпать их земелькой». Эти воспоминания очевидца — все, что можно передать «по наследству». Рассказы непосредственных участников тех событий услышать не довелось. Мертвые молчат. А живые… Лишь однажды наши совместные с «Кречетом» поиски уцелевших стрелков 246-й увенчались успехом. Но, выслушав просьбу о встрече, тюменец, участник тех западно-двинских боев, ответил: «Не хочу вспоминать».

Мы поняли, не обиделись.

Борщевик, которым изобилуют местные поля и луга, отчего-то  напоминает мне фрицев. Будто все еще шагают они в касках по нашей земле. Стеной, с автоматами наперевес. И эта картина заставляет ежиться от страха.

— А вам здесь не страшно? — безо всяких предисловий задаю вопрос поисковикам, в числе которых есть 12-летние мальчишки.

— Так мы же проходили специальное обучение. Если находим что-то  из оружия — обращаемся к командиру.

— Слышала, что распорядок дня у вас — жесткий, а дисциплина — железная…

— Работаем с утра и до вечера. Хочется поднять как можно больше. Ну, сколько можно им тут еще лежать?

— Вы думаете, они …чувствуют?

— Для нас они одушевленные, они — солдаты.

— Говорят, здесь копать можно где угодно — под каждым кустом убитые лежат…

— Копать нужно с умом. Прежде чем приступить к этому делу, мы изучаем военные документы, проводим разведку.

— Скажите, а какие чувства вы испытывали сегодня во время захоронения?

— Что мы здесь нужны. Что нас ждут. И кто-то  должен…

Ответы я собирала по словечку — немногословными оказались ребятишки. Но лично для меня эта встреча с поисковиками эффективнее любой организованной беседы по патриотическому воспитанию.

…День, наступивший после той памятной ночи на двадцатое августа 2007-го, оказался для «Кречета» необычайно результативным. Вместе с останками бойцов ребята подняли сразу три медальона. Редкая удача! И ее принято считать достоянием всего отряда — даже тех, кому «все время попадаются лишь фрагменты костей да гильзы». Но на этот раз ребята отступили от своего принципа — «именинником дня» называли Дениса Завьялова, у которого нынешняя вахта памяти — седьмая по счету.

— Вместе с Димой Неугодниковым 20 августа мы продолжили раскопки воронки, — рассказывает Денис. — Наткнулись на берцовую кость… Ивашка Юровских череп нашел. Ну мы и решили, что поднимаем одиночного солдата. А через несколько часов работы обнаружили три ключицы. Выходит, что здесь останки не одного, а двух человек. Стали расширять яму и вместе с костями подняли два медальона. Я и раньше находил такой «смертничек», но тогда, во-первых, было трудно разобраться, кому из погибших лично принадлежал медальон (это было захоронение нескольких человек), а во-вторых… Тот мой вкладыш не сохранил ни фамилии, ни имени, ни адреса солдата. А тут: два красноармейца и два медальона! Ну хоть один-то из них должен был открыться!

Процедура распилки медальона — событие, которого ждут с нетерпением. Однако работа эта — многочасовая и кропотливая. А сроки у вахты памяти — ограниченные. Хотелось успеть побольше поднять… Вечером 23 августа командир Ковалевский наконец предложил Денису:

— Посмотрим, какой подарок подготовили солдаты тебе на 16-летие?

Три медальона открывали 12 часов. «Завьяловские» вкладыши оказались читаемыми. Такое впечатление, что Василий Никитич Винокуров и Иван Никитич Бороздин из деревни Садовщиково Голышмановского сельского совета заполняли их не 66 лет тому назад, а совсем недавно. Третий медальон сохранил первую и последние буквы фамилии (Д…ИВ) Данилы Егоровича, 1907 г.р. из Молотовской области Карачайского района.

— Недостающие буквы установим с помощью экспертизы и будем искать родных Данилы Егоровича, — пообещал на митинге Андрей Ковалевский.

И не удержался — рассказал собравшимся о… совпадениях. Про то, что знаковое 20 августа подарило ребятам такие находки, про то, что торжественные мероприятия, намеченные западно-двинской администрацией на 24 августа, совпали с днем рождения Дениса Завьялова, и про то, что найденные этим парнем медальоны вернули из небытия фамилии двух наших земляков — жителей одной деревни.

…Иду по деревне Брод к дому командира отряда «Память» Надежды Сидоровой — поистине уникальной, добросердечной женщины, которая держит корову, чтобы напоить поисковиков молоком, сажает картошки столько, чтобы ее хватило на всех ребят, а еще она — поэт, музыкант, композитор и настоящий поисковик. Навыки этой работы пригодились ей в обнаружении единственной «точки» на своей оконной занавеске, с которой ловит связь с остальным миром сотовый телефон. Вот и иду «держать связь через Надежду». По дороге слышу обращенное ко мне приветствие женщин, сидящих на лавочке.

— Здравствуйте!

— И вам — добрый день!

— Слышали, что вы приехали из Тюмени? Когда вернетесь домой, кланяйтесь родителям ваших поисковиков. Таких хороших девчонок и мальчишек воспитали!

Кланяюсь… И от жителей Брода, и от родных погибших здесь в сорок первом, и от администрации Западной Двины. Во время митинга глава города Юрий Николаевич Орлов пожал руку каждого бойца из отрядов «Память» и «Кречет», вручил им благодарственные письма. В числе награжденных — Юля Ковалевская, Рома Бородулин, Коля Сильнягин, Ваня Юровский, Сережа Сизов, Денис Завьялов, Аня Рычкова, брат и сестра — Алеша и Наташа Пасынковы.

«Шли три героя с немецкого боя»

«Связь через Надежду» пригодилась в поисках родных Винокурова и Бороздина. По телефону мы связались с работниками Голышмановского музея Надеждой Николаевной Скаредновой и Любовью Константиновной Казанцевой, руководителем районного совета ветеранов Василием Павловичем Успенским, рассказали им про находки. Ребята оставались еще в деревне Брод, занимались раскопками и по-прежнему считали, что Иван и Василий из одной деревни — друзья, которые во время боя «были рядом, ну чисто, как Завьялов и Неугодников», а я по возвращении в Тюмень уже знала, что Винокуров и Бороздин — сводные братья.

… Пять сыновей было у Ефросиньи Антоновны Бороздиной. Троих из них — Павла, Ивана и Василия — она проводила на фронт в самом начале Великой Отечественной. И вскоре на всех, почти одновременно, получила похоронку.

Обезумела от горя мать. Вдове Ивана — Агафье Григорьевне пришлось поводить ее и к медикам, и знахарям. А младшие сыновья Ефросиньи Данил и Алексей никак не верили, что «все три их брата вот так взяли и сразу сгинули — ведь такими сильными были». И спустя много лет после войны они продолжали до самой своей смерти искать Ивашку, Васятку, Павлушку.

В День Победы бабушка Ефросинья усаживала «своих внуков от Ивана» — Галину и Витальку рядком и просила их исполнить песню «Шли три героя с немецкого боя, с немецкого боя домой». «И плакала-плакала, а рядом с ней в голос рыдали вдовы ее сыновей Агафья и Домна».

Эти подробности мы узнали благодаря председателю ветеранской организации села Голышманово, бывшему учителю истории Павлу Гавриловичу Юркову и руководителю школьного музея этого же села Любови Владимировне Винокуровой, которые добровольно вызвались побывать в Садовщиково. Побывали, встретились, поговорили со сродными сестрами погибших — Валентиной и Александрой, уточнили адреса прямых наследников памяти — детей Ивана Галины и Виталия.

Тот, кто все еще ждет своего солдата с войны, которая закончилась давным-давно, знает, как получать весточку от пропавших без вести. Сквозь слезы и бурю эмоций по телефону из Ставропольского края к нам пробивалась память детства и вечная боль Галины Ивановны Королевой — дочери Ивана Бороздина:

— Мы похороним папку рядом с мамой в Свердловске, она его всю жизнь ждала и любила. Но как разделить останки? Нет, это будет неправильно…

Братьев нужно похоронить рядом с бабушкой, она тоже ждала сыновей всю жизнь… Надо же: папка погиб в Западной Двине, а мы считали, что в Рыбинске. Кто-то маме по большому секрету сообщил, что видел там папу, возле водохранилища, во ржи. А через несколько часов ту рожь подожги немцы. И там был бой…

— Двести сорок шестая, — поясняю, — формировалась в Рыбинске.

— Вон оно, оказывается, было-то как… Благодаря поисковикам мы теперь знаем, что наш папка с 1912 года рождения. Раньше с братом никогда этим не интересовались, а потом — спросить было не у кого… Не знаете, какого числа он родился?

— Наверное, это можно уточнить с помощью архивных документов.

— Зато я точно знаю, какого числа отец уходил на фронт: 7 июля 41-го. В этот день у нас Виталька родился. Братик только-только успел появиться на свет, а папу уже ждут подводы. Прижал он ненадолго к себе сына и — вперед. А потом вернулся, опять прижал сыночка, дал ему имя — Витя, и попросил маму не избывать его (не проклинать, значит). Пообещал: «Может, вернусь». С финской-то войны папка вернулся — уцелел. Мы верили, что и немецкая пуля его минует. Боже мой, как же мы его ждали… И как выживали — без хлебушка — на траве…

…Если дети или внуки попросят вас рассказать «какую-нибудь страшную-престрашную сказку», не рассказывайте им про Змея Горыныча или Дракулу.

Расскажите про военную жизнь своих отцов, матерей, дедушек и бабушек. Она — пострашнее любой самой сказочной истории будет. И для души — чувствительней, и для памяти полезней.

Поиск продолжается

Поисковое движение в нашей стране насчитывает уже десятки лет. Были годы, когда бойцы выезжали на вахты памяти исключительно за счет своих средств. Сейчас эта работа финансируется из местных бюджетов.

А возможности у регионов разные. Выделенных денег порой хватает лишь на дорогу да «горючку». Но ребята готовы экономить на всем, «лишь бы только копать». Сейчас в России начали создаваться поисковые батальоны. Государству, наконец, стало стыдно.

— Как думаете, — адресую свой вопрос руководителю поискового движения Тверской области Андрею Титкову, — не превратится ли подъем останков по приказу в очередную акцию для отчета, задание, которое нужно выполнить «от забора и до обеда»? Ведь поиск требует души.

— Есть такая опасность. Но меня успокаивает договоренность о том, что на службу в эти батальоны будут набирать ребят, прошедших школу жизни в поисковых отрядах. Первые батальоны будут сформированы в Тверской и Московской областях. Кроме них в каждом регионе станет действовать свой поисковый центр — как представительство Министерства обороны. Хочу сразу упредить возможный вопрос… Центр — общественное объединение, приказы на нас не распространяются. Надеюсь, мы будем просто сотрудничать.

А пока в поисковый бой идут добровольцы, те, что считают себя в долгу перед солдатами, защитившими Родину от фашизма.

… После торжественного захоронения в деревне Брод бойцы отрядов «Кречет» и «Память» продолжили свои раскопки. Рядом с останками красноармейцев они подняли еще четыре медальона. Два из них удалось прочесть. Свои последние приветы родным еще в 41-м послали КОЛОСОВ ИВАН ЕМЕЛЬЯНОВИЧ (Ялуторовск, ул.Бобоновская, 10) и ОРЛОВ МИХАИЛ В., 1905 г.р. (Велижанский район (ныне Нижнетавдинский — Н.Т.), Глубоковский сельсовет, участок №   1). Тех, кто примет эти приветы, просим откликнуться (тел. 46-15-51).

06-09-2007 Наталья ТЕРЕБ www.t-i.ru №   161 (4421) 6.09.07 г.


Мы искали и ждали его всю жизнь

Во вчерашнем номере «ТИ» была опубликована заметка из Западной Двины — района вахты памяти тюменского поискового отряда «Кречет». Неподалеку от деревни Андреевское, где в августе 1941-го шли жесточайшие бои с врагом, ребята подняли из одной воронки останки двух бойцов. Медальоны, которые находились рядом с ними, подсказали имена стрелков 246-й дивизии — ВИНОКУРОВА Василия Никитича, 1908 г.р., и БОРОЗДИНА Ивана Никитича, 1912 г.р., а также адрес их довоенной прописки. Удивительный факт: на фронт они ушли из одной деревни — Садовщиково Голышмановского района. «Похоже, что держались вместе, как друзья, и разорвало их одной миной. Смешанные получились останки», — определил боец «Кречета» Денис Завьялов. Сегодня мы можем уже сообщить, что Иван и Василий были не только друзьями, они… сводные братья.

Газетная новость обретает крылья, если трогает душу. Еще вчера утром мы обратились к читателям за помощью — подключиться к поиску родственников И.Бороздина и В.Винокурова, а уже после обеда в редакцию позвонила руководитель Голышмановского музея Надежда Николаевна Скареднова. Она сообщила нам, что в Садовщиково живут сродные сестры Бороздина, которые подсказали адреса и телефоны его дочери Галины Ивановны и сына Виталия Ивановича. А Василия Никитича долго ждала жена. Не дождалась, похоронена на местном кладбище.

К сожалению, пока нам удалось связаться по телефону только с мужем Галины Ивановны — Владимиром Лавреньевичем. Выслушав нашу новость, он сказал: «Наконец-то дождались Галя с Виталием весточки от отца. Долго они его искали, запросы писали. Из Подольского архива им приходило сообщение о том, что отец пропал без вести где-то  в районе Западной Двины. И вот теперь их папка сам подал о себе весть — он не пропал, не бежал с поля боя, он погиб, защищая Родину».

Вместе с поисковиками мы, конечно же, побываем в деревне Садовщиково, еще раз свяжемся по телефону с родными Ивана Васильевича. А быть может, и встретимся: от их решения зависит, где будут захоронены останки стрелка 246-й дивизии И.Бороздина — в братской могиле деревни Брод, что в Западно-Двинском районе Тверской области, или?..

Командир отряда «Кречет» Андрей Ковалевский вместе со своими бойцами (все они еще продолжают нести вахту памяти у Андреевских высот) благодарит всех, кто принял участие в поисках родных В.Винокурова, И.Бороздина. Троекратное «Ура!» от поисковиков (правда, пока только по телефону) — учителю истории, ветерану из села Голышманово Павлу Гавриловичу Юркову. Это он отправился на «разведку» в деревню Садовщиково и добыл столько нужной информации.

29-08-2007 Наталья ТЕРЕБ www.t-i.ru №   155 (4415) 29.08.07 г.


Тюменские поисковики вернули имена двум нашим землякам

24 августа в деревне Брод Западно-Двинского района Тверской области состоялось торжественное захоронение останков 63 красноармейцев, пропавших без вести в первые месяцы Великой Отечественной войны.

Всего за несколько часов до начала траурного митинга бойцы тюменского поискового отряда «Кречет» раскрыли два медальона, найденные накануне рядом с останками двух красноармейцев. Вкладыши сохранили имена уроженцев Голышмановского района — БОРОЗДИНА Ивана Никитича, 1912 года рождения, и ВИНОКУРОВА Василия Никитича, 1908 года рождения. Оба они ушли на войну из одной деревни — Садовщикова.

Эту информацию командира поискового отряда «Кречет» Андрея Ковалевского многие из участников митинга слушали стоя. Как гимн…

Кто-кто, а западнодвинцы, по земле которых война шагала уже в июле 41-го, знают, сколько в здешних местах остается еще «не прибранных, не похороненных по-человечески героев, грудью своей (винтовки-то не у всех были)» защитивших их и прикрывавших подступы к Москве. В числе этих героев — бойцы 246-й стрелковой дивизии, сформированной из сибиряков. К нашим стрелкам у жителей здешних населенных пунктов особое — очень уважительное отношение. Потому-то и родилась у сотрудников Западно-Двинской администрации в 2000 году инициатива ежегодно по окончании осенней поисковой вахты отмечать День памяти сибиряков.

По традиции, сложившейся семь лет назад, День памяти сибиряков проводится в деревне Брод, где есть братская могила, в которой покоятся останки бойцов — находки поисковых отрядов «Память» Западно-Двинского района и «Кречет» из Тюмени. Каждый год в эту братскую могилу возвращаются из небытия десятки пропавших без вести участников Великой Отечественной. Сейчас их здесь 709. Имена 370 по-прежнему неизвестны.

Пока не преданы земле останки пяти красноармейцев, поднятые во время «Вахты памяти-2007». Дело в том, что рядом с ними были найдены смертные медальоны, а это диктует поисковикам другую — главную задачу их благородной работы: расшифровать данные о красноармейцах, а затем найти их родственников. Только родственники должны решать, где будут похоронены близкие им люди: в братской могиле деревни Брод или на своей малой родине.

Редкая удача — вкладыши в медальоны И.Бороздина и В.Винокурова удалось прочитать сразу ( «они словно сами просились домой»). Выполняя просьбу командира «Кречета» Андрея Ковалевского, мы передали в Голышмановский район ставшие известными нам данные. Есть надежда отыскать родственников погибших: деревня Садовщикова сохранилась…

Всех, кому что-нибудь  известно о родственниках Ивана Никитича и Василия Никитича, просим позвонить в редакцию по телефону 46-51-15.

28-08-2007 Наталья ТЕРЕБ www.t-i.ru №   154 (4414) 28.08.07 г.